Словесный понос

[peter_2a46m]

В конец околевший, жду на Тушинской электричку. За спиной стоит парень без шапки, с малиновыми ушами и удивленным лицом как бы спрашивающим – а как я тут очутился? Его куртка расстегнута чуть ли не до пупка, он пьёт «Ягуар», источая его мерзкий запах, от которого у меня в голове встает образ овощебазы с кучами гниющих овощей. Временами парень оглядывается, еще больше удивляется и тихонько шепчет: «Ну ё…ный же рот…»
Слева грузная мамаша с сыном лет четырех. Он бегает вокруг двух огромных баулов и изображает из себя самолет. Слежу краем глаза, что б он не улетел с платформы. Как-то я настороженно отношусь к свободно перемещающимся в опасных местах детям. Но мамаша (на удивление пожилая для такого юнца) бодро контролирует полет чада и каждый раз вовремя разворачивает его в безопасном направлении.
Справа две девчушки лет 14 делят на двоих один плеер.
Проходит «Нахабино».
Я обнаруживаю, что если выпрямить спину и расправить плечи, то рюкзак (с новой добычей из Библио-Глобуса) опускается ниже и неожиданно греет пятую точку. Начинаю вспоминать – а по какой, собственно, причине я не купил себе зимнюю обувь?!
Забрав девчонок с плеером, уходит электричка на «Дедовск»
На работе турки, подлецы, переселили нас в холодную комнату, но меня греет мысль, что завтра я выходной. Выходной! Это значит, что буду спать, пока не захочу встать. Редкий, в последнее время, случай.
Наконец моя электричка. Мамаша подхватывает баулы и просит занести в вагон ребенка. Юный летчик тут же с готовностью встает передо мной и расставляет в стороны крылья. Подхватываю его под мышки и мы влетаем в тамбур. Шагаю в полупустой вагон, но мальчик забегает мне вперед и говорит «Спасибо!» Не за что, отвечаю. Пацаненок смотрит несколько недоуменно и опять – «Спасибо!» Ага, ответ не верный. Пожалуйста, говорю торжественно. Вопрос закрыт.
В полглаза смотрю в окно на пролетающие ели, на лыжников, на краснеющее небо. Летчик, под руководством мамы, разучивает «Кабы, кабы да кабы, на носу росли грибы». Внизу, ниже железной дороги, вдруг открывается деревенька. У замерзшей речушки-переплюйки стоят пряничные домики, из их труб торчат короткие овечьи хвосты неподвижного белого дыма. Между живописно заснеженными елями, между сугробами, петляют тропинки. Еще чуть-чуть и на них выйдет какая-нибудь Грета…
С трудом сдвигаю реальность на место. Вот же, блин, что делает печка под задницей и ненавязчивый детский гомон в пустом вагоне, со сто раз видимым пейзажем!
Достал телефон с Кинговским «Дьюма-Ки», погрузился в чтение. Я еду в выходной. До чего же здорово!